Выставка Алексея Андреева в музее Эрарта — явление не менее удивительное, чем постиндустриальные ландшафты его цифровых пейзажей. Андреев принадлежит к особой герметичной группе мастеров мыши и планшета, работы которых редко заглядывают в выставочные залы, путешествуя по страницам специальных изданий, форумам и развлекательным сайтам. Едва ли не каждому русскоязычному пользователю доводилось побывать в солнечном мире художника, где бронтозавры толпятся на автобусной остановке рядом с красными Икарусами, а старушка, сидящая на перроне в ожидании летающей электрички, развлекается, выпуская из клетчатой сумки стайки оранжевых рыбок-клоунов. Последней работой Андреева, которую сложно не заметить, является полнометражная анимационная версия легендарного фильма «Кин-Дза-Дза!». Под руководством маэстро Георгия Данелии Андреев работал в качестве художника-постановщика по фонам и концепт-художника. Фантастические миры Андреева, насыщенные узнаваемыми бытовыми деталями, словно генетически связаны с магической реальностью притчи Данелии.

Представленная на выставке серия «Зона» заставляет вспомнить не менее знаменитые произведения советской фантастики: роман «Пикник на обочине» братьев Стругацких и фильм «Сталкер» Андрея Тарковского. В фильме, рассказывающем о путешествии к сакральному знанию, желчный персонаж-писатель изрекает следующее откровение: «Раньше будущее было только продолжением настоящего, а все перемены маячили где-то там, за горизонтами. А теперь будущее слилось с настоящим. Разве они готовы к этому? Они ничего не желают знать! Они только жр-р-ут!». Предметом научной фантастики часто является именно настоящее, точнее его фрагмент, разомкнутый в будущее, предвосхищающий его. Писатели-фантасты, художники-авангардисты — и есть сталкеры, гонимые жаждой познания и стремящиеся заглянуть туда, куда их еще никто не приглашал. Андреев в своем творческом манифесте провозглашает торжество иррационального, но со времен психоанализа это сделалось непозволительной роскошью. Ведь к воротам подсознания давно подобраны отмычки в виде архетипических образов. Но и эти инструменты окажутся бесполезными, если мы задумаем отправиться в подсознание человека, твердо убежденного в том, что наш мир далеко не единственный, а грань между мирами проницаема, когда сгущаются сумерки.

В романтической традиции, откуда берет начало фантастика в том виде, в котором мы знаем ее сегодня, существует тип персонажа — носителя «сумеречного сознания». Герои Э.Т.А. Гофмана, Н.В. Гоголя, А. Кубина принадлежат условной художественной действительности, напоминающей мир реальный. Волей художника эта узнаваемая, отчетливо вылепленная реальность внезапно населяется самыми эксцентричными образами и невероятными явлениями, повергающими безобидных чиновников и обывателей в панику. Притягательность и популярность подобных художественных текстов кроется как раз в эффекте правдоподобия — «нефантастической фантастике» или «магической реальности». Самые обаятельные фантастические образы невозможно отыскать ни в средневековых демонологиях, ни в трудах психологов, ни в океанских глубинах. Их природа, кроется, если угодно, на темной стороне человеческого сознания. Именно в подобное путешествие приглашает нас художник Алексей Андреев, в мире которого будничный городской метрополитен — не совсем метрополитен, а жизнь провинциальных городков, застроенных серыми панельными домами, преображается с визитом гигантских грибов. При этом сегодня картина разрушенных артиллерией советских пятиэтажек не покидает экраны телевизоров, и надежды на то, что будущее неокончательно слилось с настоящим, крайне мало.